Несмотря на ливень, время от времени им попадались уродцы.Одна компания развлекалась, по очереди сбегая с горки и шлепаясь в лужу.Несколько ребят играли в салки во дворе перед интернатом, поскальзывались,падали и становились такими же грязными, как те, кто сбегал с горки. И те идругие были настолько увлечены игрой, что не заметили четырех скайбордистов,бесшумно пролетевших мимо.

«Интересно, — подумала Тэлли, — а мне было так жевесело, когда я была уродкой?»

Из тех дней ей помнилось только нестерпимое желание поскореепохорошеть, оказаться на другом берегу реки, а обо всем этом забыть. Она летеланад землей, спрятав красивое лицо под капюшоном, и казалась себе каким-топривидением, духом, с завистью взирающим на живых людей и пытающимся вспомнить,каково это — быть одним из них.

В парке Клеопатры — обширном массиве в дальнем районеУродвилля, на окраине зеленого пояса — было пусто. Пешеходные дорожкипревратились в ручьи, по которым дождевая вода стекала в разбухшую реку.Зверьки, насекомые — все куда-то попрятались, только несколько птиц совершеннонесчастного вида сидели на ветках высоких сосен, согнувшихся под грузомдождевых капель.

Сасси и Декс привели Тэлли и Зейна к поляне, где былирасставлены слаломные флажки, и Тэлли почувствовала что-то вроде приливавоспоминаний.

— Это одно из излюбленных местечек Шэй. Тут она училаменя летать на скайборде.

— Шэй? — переспросил Зейн. — Но если бы оназадумала что-то, она бы нам сказала, правда?

— Гм… Может быть, и не сказала бы, — тихонькоотозвалась Тэлли. Со времени их ссоры на вечеринке от Шэй не было ни единогозвонка или сообщения. — Я собиралась рассказать тебе, Зейн. Она на меня…ну, обиделась в общем.

— Вот это да! — вырвалось у Сасси. — А ядумала, красивые не ссорятся.

— Как правило, да, — вздохнула Тэлли. — Добропожаловать в новый мир.

Зейн прищурился.

— Похоже, нам с Тэлли надо поговорить.

Он недвусмысленно посмотрел на двоих уродцев.

Они не сразу его поняли, но через пару секунд Сассипроговорила:

— Ой, конечно. Мы уйдем. Но если…

— Если вдруг появятся новые дымники, сообщитемне, — сказала Тэлли.

— Разве город не читает вашу почту?

— Наверное. А вы напишите только, что видели нас вновостях и что, как только вам исполнится шестнадцать, вы бы жутко хотели стать«кримами». А настоящее послание спрячьте под тот рециклер, возле которого мысидели под навесом, и я кого-нибудь за ним пришлю. Договорились?

— Договорились, — улыбнувшись от уха до уха,ответила Сасси.

Тэлли понимала, что эти ребята теперь будут каждую ночь,невзирая на погоду, наведываться на Ржавые руины и искать там новодымников. Оничуть не лопались от радости, что могут помочь красивым.

Она одарила их ослепительной улыбкой красотки.

— Спасибо за все.

После того как уродцы удалились, Тэлли и Зейн с минуту молчаосматривали открытое пространство трассы для скайбординга, усевшись поддеревьями. Пластиковые слаломные флажки под дождем уныло обвисли и едваподрагивали на ветру. Кое-где дождевая вода собралась в неглубокие лужи, вкоторых, как в подернутых рябью зеркалах, отражалось серое небо. Тэлливспоминала, как летала на скайборде между этими флажками, как училасьзакладывать виражи и лавировать. В те дни они с Шэй были настоящими закадычнымиподругами… Но зачем Шэй могло понадобиться наведаться сюда? А может быть, всепросто: несколько «кримов» решили попрактиковаться в скайбординге, предположив,что это поможет им сохранять ясную голову и кураж. Ничего особенного.

Тэлли понимала, что ей нечем оправдаться перед Зейном за то,что она не рассказала ему все. Настала пора признаться в том, что она навлеклабеду на Дым и что Шэй выпытала у нее про лекарство. А самое страшное —рассказать о встрече с доктором Кейбл и о том, что она сказала ей о Зейне. Но Тэллиужасно не хотелось затевать этот разговор, а особенно сейчас, когда она вымокладо нитки и продрогла, хотя система обогрева пальто была включена на максимум.Приподнятое настроение, возникшее, пока они летели на скайбордах, растаяло.Тэлли разозлилась на себя за то, что так долго тянула с этим разговором. Вечнобдящие интерфейсные браслеты давали такой прекрасный предлог к тому, чтобыизбегать неприятных тем.

— Так что произошло между тобой и Шэй? — спросилЗейн тихим, но близким к отчаянию голосом.

— К ней начинают возвращаться воспоминания, —ответила Тэлли, вперив взгляд в грязную лужицу под ногами и глядя, как в неепадают капли с сосновой хвои. — Вечером, в тот день, когда проломился лед,она на меня жутко разозлилась. Она обвиняет меня в том, что чрезвычайникиразыскали Дым. И на самом деле, все почти так и вышло. Я выдала дымников.

Зейн кивнул.

— Я так и думал. Судя по всем этим историям, которые выс Шэй плели, — до того, как ты приняла лекарство, — выходило, что тыспасла ее из Дыма. Мне сразу показалось, что за этим прячется предательство.

Тэлли посмотрела на него.

— Так ты все знал?

— Что ты отправилась в Дым как агент Комиссии почрезвычайным обстоятельствам под прикрытием? Догадался.

— О. — Тэлли не могла понять, то ли ей радоваться,то ли стыдиться. Конечно, Зейн и сам как-то сотрудничал с доктором Кейбл, такчто, возможно, он все понимал. — Я не хотела этого делать, Зейн.Понимаешь, изначально я отправилась туда, чтобы вернуть Шэй и чтобы потом менясделали красивой, однако потом я передумала. Мне захотелось остаться в Дыме. Япопыталась уничтожить следящее устройство, которое мне дала Кейбл, но оно неуничтожилось, а сработало. Даже тогда, когда я попыталась поступить правильно,вышло, что я всех предала.

Зейн неотрывно смотрел на нее.

— Тэлли, всеми нами жонглируют те, кто правит этимгородом. Шэй должна бы знать об этом.

— Но это еще не все, вот в чем беда, — вздохнулаТэлли. — Еще я увела у нее Дэвида. Там, в Дыме.

— Ох, опять Дэвид… — Зейн покачал головой. —Ну ясное дело, теперь она на тебя жутко злится. Зато это поможет ей сохранятьпросветленность.

— Да уж, — снова вздохнула Тэлли и сглотнулаподступивший к горлу ком. — Однако есть у нее и еще одна причина злитьсяна меня.

Зейн молча ждал продолжения. С края его капюшона капала дождеваявода.

— Я рассказала ей о лекарстве.

— Ты — что?!

Шепот Зейна на фоне шелеста дождя прозвучал как шипениепара.

— Мне пришлось, — ответила Тэлли и беспомощноразвела руками. — Она и так уже почти догадалась, Зейн, и решила, чтосможет вылечиться сама. Она взобралась на мачту на крыше особняка Валентино,как мы с тобой, потому что подумала, что мы так изменились из-за этого. Ноконечно, это на нее не подействовало так, как подействовало бы лекарство. Онавцепилась в меня как клещ и все выспрашивала, что с нами произошло. Онаговорила, что я в долгу перед ней после всего того, что я ей сделала в товремя, когда мы обе еще были уродками.